Подпишитесь!

Размышления о макроэкономике и спекуляциях

Как работают банки


25 апреля 2011 г.

Принципы работы банковской системы в системе с частичным резервированием современная теория описывает с помощью мультипликатора денег. Это описание завоевало небывалую популярность во времена монетаризма Фридмана, когда экономическая наука начала делать сознательные шаги по собственной популяризации. Фридмановский монетаризм уже давно умер. Некоторые развитые страны мира даже полностью отказались от требований к частичному резервированию, т.е. нормы обязательного резервирования равны нулю для любых обязательств банка. Однако, модель мультипликатора осталась. Например, в учебнике макроэкономике под соавторством Б. Бернанке мультипликатор денег до сих пор используется для описания принципов деятельности коммерческих банков, монетарной политики и влияния центрального банка на предложение денег в экономике.

Разные аргументы приводятся в защиту существования мультипликатора денег.

Например, раз денежная масса и денежная база существуют и измеримы, то до тех пор пока денежная база не равна нулю, первое можно поделить на второе и, следовательно, мультипликатор денег существует. Поделить одно на другое, безусловно, можно, но сама возможность деления не добавляет научного смысла в совершаемое действие. Мультипликатор денег призван описывать принципы работы банковской системы, а не операции деления в алгебре.

Следующий аргумент чуть более сложен, чем операции деления. В соответствии с этим аргументом, если центральный банк добавит новые банковские резервы в банковскую систему, то коммерческие банки начнут кредитовать хотя бы друг друга. Поскольку для кредитующего банка кредит клиенту и кредит другому банку являются субститутами (главное – это заработать деньги на процентах), то кредитование растет, и, следовательно, центральный банк добивается своего. Однако, почему кредитуемый банк должен платить проценты, при этом не уточняется. Кстати, в экселе подобные ошибки называются “циклическая ссылка”. Другим стандартным “применением” этой ошибки в экономике являются теории бумажных необеспеченных денег, мотивирующие их возникновение существованием доверия: я “доверяю” этим деньгам, потому что мой сосед доверяет им, потому что я доверяю им, потому что … и так далее. Глупость, конечно, но вернемся к нашим баранам.

Центральный банк не просто так добавляет резервы в банковскую систему. Центральный банк проводит операции на открытом рынке, т.е. покупает (обычно) государственные облигации и платит за них банковскими резервами. Эти облигации центральный банк покупает по рыночным ценам. Рыночная цена – это цена безразличия, и поэтому облигации и банковские резервы являются субститутами. И для того, чтобы торговать государственными облигациями по рыночной цене, коммерческим банкам не нужно участие центрального банка, а нужно лишь желание их покупать и продавать.

На следующем уровне сложности аргументы в защиту мультипликатора денег неявно отходят от прямого влияния размера денежной базы на размер денежной массы в сторону косвенного влияния. Соответственно, если центральный банк добавит дополнительные резервы в банковскую систему, то процентные ставки упадут, что вызовет новый спрос на кредиты и приведет к росту денежной массы.

В течение операционного платежного дня центральные банки рутинно предоставляют коммерческим банкам практически неограниченные объемы внутридневных кредитов. Иными словами, любой коммерческий банк имеет в центральном банке бесплатный овердрафт в размере предоставленного обеспечения (государственных облигаций) для проведения межбанковских платежей. Обычно эти овердрафты закрываются коммерческими банками к концу платежного дня. Если же какой-либо банк по тем или иным причинам не закрывает его, то овердрафт автоматически переходит в статус операций дисконтного окна, за которые центральный банк уже взимает дисконтную процентную ставку. Например, стандартная дисконтная процентная ставка в США на данный момент составляет 0.75% годовых против базовой процентной ставки в диапазоне 0-0.25%.

Однако, процентная политика, основанная на использовании дисконтного окна, обычно является уделом стран с менее развитыми банковскими системами. В развитых странах центральные банки занимаются более тонким регулированием платежной ликвидности банковской системы на основе процентныз ставок межбанковского рынка. На этом рынке коммерческие банки одалживают друг другу банковские резервы, что позволяет индивидуальным коммерческим банкам закрывать платежные овердрафты в центральном банке к концу платежного дня. Процентная политика центрального банка состоит в регулировании объема платежной ликвидности таким образом, что межбанковская процентная ставка соответствовала базовой процентной ставке центрального банка.

В США крайне активное участие в процессе регулирования платежной ликвидности банковской системы принимает Казначейство США, которое в рамках управления собственной ликвидностью пользуется специальными счетами в коммерческих банках под названием Treasury Tax and Loan Accounts. На этих счетах Казначейство аккумулирует налоговые поступления, а также поступления от продажи государственных облигаций. Поскольку эти ресурсы не покидают банковскую систему, то задача ФРС упрощается лишь до компенсации мелких проблем перераспределения ликвидности в рамках межбанковского рынка. Непосредственно ФРС оценивает эффект взаимодействия с Казначейством следующим образом:

Новая программа Казначейства по управлению ликвидностью уменьшила неопределенность, стоящую перед ФРС в достижении желаемого уровня банковских резервов… Эта программа улучшила возможности ФРС для реализации монетарной политики. (The Treasury’s new cash management procedure has reduced the uncertainty faced by the Federal Reserve in achieving a desired level of bank reserves… This program has improved the Federal Reserve’s ability to execute monetary policy.)

Эта программа была принята Конгрессом в 1977 году, и с тех пор Казначейство и ФРС совместно и ежедневно прогнозируют ликвидность банковской системы, а также необходимые действия со стороны Казначейства (перевод денег со счетов TTL на счет Казначейства в ФРС и обратно), направленные на минимизацию вмешательства со стороны ФРС на межбанковском рынке. Регулирование межбанковской ликвидности и управление процентными ставками является сложной и тонкой задачей, а не утренним чтением газет над чашкой кофе.

Хотя если ФРС решит нарушить этот тонкий баланс и добавит лишние резервы в банковскую систему, то процентные ставки упадут.

Но, во-первых, упадут они очень быстро и практически до нуля. Спрос банковской системы на ликвидность определяется потребностями проведения платежей, и поскольку избыток платежной ликвидности является субститутом внутридневных овердрафтов центрального банка, предоставляемых бесплатно, то ценность избыточной ликвидности равна нулю.

Во-вторых, упадут только краткосрочные процентные ставки. Изменения долгосрочных процентных ставок зависят в первую очередь от ожиданий рынка относительно будущего поведения процентной политики центрального банка плюс ряд технических факторов (очередное исследование в очередной раз подтвердило наличие этой зависимости). Если же центральный банк настаивает на долгосрочном сохранении избыточной ликвидности, а соответственно и нулевых краткосрочных ставок, то это означает сознательное изменение процентной политики. В этом случае долгосрочные процентные ставки могут и упасть, хотя это уже не имеет отношения к объему банковских резервов.

Тем не менее, на логике ожидаемого влияния избыточных резервов на экономическую активность через долгосрочные процентные ставки основаны программы количественного облегчения, проводимые в США. Логика этих нетрадиционных методов монетарной политики состоит из следующих шагов: 1) ФРС покупает облигации и добавляет в банковскую систему резервы, в связи с чем 2) долгосрочные процентные ставки падают. В реальной экономике 3) увеличивается инвестиционный спрос со стороны фирм, а соответственно 4) увеличивается и спрос на кредиты со стороны кредитоспособных заемщиков. В результате 5) банки выдают большее количество кредитов, и 6) денежная масса увеличивается.

В отличие от простой операции деления в модели мультипликатора денег столь сложная логика монетарного механизма трансмиссии справедливо не вызывает доверия. Во-первых, для начала программы количественного облегчения должны оказывать желаемый эффект на долгосрочные процентные ставки. Во-вторых, спрос на частные инвестиции должен быть чувствительным к изменениям долгосрочных процентных ставок. И в-третьих, даже если спрос на инвестиционные кредиты вырастет, банки должны положительно и уверенно оценивать способность фирм вернуть кредиты. Наличие такого количества столь сильных условий и заставляет усомниться в однозначном влиянии банковских резервов на объемы кредитования. Мультипликатор денег не обязан работать, даже если разрешить неограниченный полет фантазии относительно механизмов трансмиссии. (Более того, есть основания предположить, что программы количественного облегчения не расширяют, а форсировано сокращают объемы банковского кредитования, но эта тема останется на другой раз.)

И теперь уже даже ортодоксальная экономика начинает сомневаться в существовании мультипликаторе денег. Например, ФРС озадачивается следующим анализом:

В отсутствие мультипликатора денег операции на открытом рынке, которые просто изменяют объем банковских резервов, не оказывают прямого влияния на объемы кредитования. Иными словами, если количество резервов имеет значение для механизмов трансмиссии монетарной политики, должен быть найдет иной механизм. (In the absence of a multiplier, open market operations, which simply change reserve balances, do not directly affect lending behavior at the aggregate level. Put differently, if the quantity of reserves is relevant for the transmission of monetary policy, a different mechanism must be found.)

А Банк международных расчетов говорит:

Объем резервов вряд ли участвует в решениях банков о кредитовании. Объем кредитования определяется желаниями банков предоставлять кредиты, основанном на ожидаемом риске и доходности, а также спросом на кредиты. (The level of reserves hardly figures in banks’ lending decisions. The amount of credit outstanding is determined by banks’ willingness to supply loans, based on perceived risk-return trade-offs, and by the demand for those loans.)

Список подобных ссылок и цитат, возникших за последние пару лет, можно продолжать долго. Дошло до того, что даже Австрийская школа экономики, для которой объем денег всегда был смыслом жизни, начала сомневаться в существовании механизма трансмиссии, приписываемого мультипликатору денег.

Занятно, что банковские резервы даже не входят в определение денежной массы.

А согласно исследования МВФ в девяти странах мира (например, в Великобритании, Канаде, Австралии и даже в святая святых инфляционного тагетирования Новой Зеландии), требования к обязательным резервам равны нулю, хотя денежная масса не равна бесконечности, и пусть даже операция деления в этом случае невозможна.

В экономической науке есть общепризнанные школы экономики, которые принципиально отвергают модель мультипликатора денег и способность центрального банка контролировать денежную массу. Таковой является, например, посткейнсианская школа экономики, оставшаяся верной традициям Кейнса, а не их извращенной интерпретации (“bastardized keynes” – например, тут) под началом Джона Хикса и его модели IS-LM, вошедшей во все современные учебники макроэкономики.

Итак, механизм монетарной трансмиссии от банковских резервов к объему кредитования неизвестен науке и, видимо, не существует.

Но он никогда и не существовал. В банковском мире кредиты создают депозиты в силу принципа двойной записи бухгалтерского учета. Даже если объем банковских резервов становится ограничивающим фактором (например, ввиду требований к обязательным резервам), то решения банков о кредитовании зависят не от объема “свободных” резервов, а от их стоимости, которая перекладывается на заемщиков. Таким образом, обязательные требования к резервам являются лишь сложной формой налогообложения экономики. В этом смысле действия Народного банка Китая, повысившего уже несчетное количество раз требования к резервам за последнее время, направленные на борьбу с инфляцией, лишь подтверждают, как мало центральные банкиры понимают то, что делают. Всем понятно, что рост налогов ведет к росту цен, что противоречит целям борьбы с инфляцией. Но это является еще одной темой для другого дня.

Так как же работают банки?

Рассмотрим принципы работы банковской системы на основе простой модели, состоящей из двух банков (банки А и Б), а также центрального банка (ЦБ).

Штат работников банков А и Б состоит из следующего персонала: менеджер резервов, менеджер капитала, менеджер кредитования и менеджер депозитов. Штат работников ЦБ состоит лишь из своего менеджера резервов.

Банки А и Б начинают рабочий день “в балансе” со всех точек зрения, т.е. их активы равны пассивам, обязательные резервы соответствуют требованиям, а избыточные резервы равны нулю. Для простоты изложения можно допустить, что мы находимся в Канаде, где требования к обязательным резервам равны нулю.

Затем происходит транзакция. Менеджер кредитования банка А хочет выдать кредит в размере $10 млн клиенту Х. Менеджер кредитования проводит соответствующий кредитный анализ и раздумывает о положительном решении.

В процессе кредитного анализа менеджер кредитования обращается к менеджеру капитала. Предположим, что у менеджера капитала есть в распоряжении свободный капитал в силу, например, предыдущей нераспределенной прибыли. Иными словами этот капитал еще не был распределен к каким-либо рисковым активам банка. Предположим также, что этот излишек капитала временно инвестирован в государственные облигации, которые имеют нулевой риск для целей расчета требований к капиталу. Менеджер капитала рассчитывает требования к капиталу, которые выдвигает новый кредит, и выделяет на эти цели $1 млн.

Менеджер резервов получает сообщение о том, что будет выдан новый кредит. И менеджер резервов предполагает отток резервов на сумму кредита до конца рабочего дня. И поскольку задача менеджера резервов состоит в том, чтобы к концу рабочего дня резервная позиция банка всегда возвращалась в исходное состояние, т.е. в состояние нуля, то исходя из ожидаемого оттока резервов, менеджер резервов хочет привлечь резервы, необходимые для того, чтобы сбалансировать резервную позицию банка к концу дня.

Предположим, что у менеджера резервов в его портфеле ликвидных активов есть государственные облигации, которые представляют собой инвестиции упомянутого выше “излишка” капитала, т.е. капитала, который не был “приписан” к рисковым активам. Менеджер резервов планирует продать эти облигации, т.е. обменять их на другой безрисковый актив – банковские резервы. Соответственно, один миллион этих ресурсов будет “направлен” на покрытие требований к капиталу, которые были рассчитаны менеджером капитала. Однако, банку требуется дополнительное финансирование на сумму $9 млн. Тогда менеджер резервов связывается с менеджером депозитов и сообщает ему о необходимости дополнительных ресурсов.

Когда менеджер кредитования проводит кредитный анализ, он также рассчитывает цену кредита. Входными параметрами цены кредита являются стоимость капитала, оценка потерь по кредиту, и любые другие расходы, влияющие на расчет цены (например, административные расходы). Цена кредита соответствует всем этим расходам (марже) плюс рыночная стоимость ресурсов для банка.

Рыночная стоимость ресурсов для универсального банка может формироваться как розничными (в отделениях), так и оптовыми каналами (рынок капитала). Привлекаемые по различным каналам ресурсы “продаются” менеджерами депозитов в центральный пул, а цена продажи и определяет стоимость ресурсов для банка. Для данного упрощенного примера предположим, что цена розничных ресурсов равна оптовой цене, т.е. цене, которую банк заплатит за финансирование выдаваемого кредита.

Итак, менеджер кредитования тогда обращается к менеджеру депозитов за ценой ресурсов. В итоге менеджер кредитования сообщает клиенту стоимость кредита, и клиент соглашается. Менеджер кредитования завершает обработку кредитного анализа и уведомляет об этом менеджера резервов и менеджера депозитов. Зная о том, что кредитная транзакция была одобрена, менеджер резервов продает государственные облигации на $1 долларов, а менеджер депозитов размещает на рынке заявку на $9 млн дополнительных ресурсов.

В это время клиент Х изымает $10 млн со своего счета (просит их перевести) и помещает их на депозит в банке Б (например, оплатив поставку оборудования).

Менеджер резервов банке Б получает сообщение о притоке резервов из банка А. Его этот избыток резервов не устраивает, потому что к концу дня он должен закрыть свою позицию “в нуль”. Но он также знает, что банк А в данный момент ищет финансирование на сумму в $9 млн. Кроме того, его менеджер кредитования сообщил ему, что банк А имеет приемлемый кредитный риск, а менеджер капитала согласился “выделить” необходимую сумму капитала для покрытия риска межбанковского депозита.

Менеджер депозитов банка А выставил заявку на $9 млн, менеджер резервов банка Б принимает эту заявку и размещает $9 млн на депозите в банке А. Менеджер резервов банка Б также покупает государственные облигации на сумму $1 млн у диллера, которому банк А продал эти облигации.

В итоге, все транзакции завершены, а резервные счета вновь сбалансированы.

Вдали от банков А и Б, менеджер резервов ЦБ наблюдает за процентными ставками на рынке межбанковских ресурсов. Если менеджер депозитов банка А испытывает проблемы при привлечении резервов, он будет увеличивать процентные ставки. Отклонение ставок межбанковского рынка от целевой ставки центрального банка вызывает нарушение процентной политики, принуждая центральный банк к операциям на открытом рынке. В этом случае, менеджер резервов банка А будет вынужден продать государственные облигации на всю сумму в $10 млн, которые центральный банк купит, добавив требуемые резервы. В этом случае менеджер резервов банка Б останется с избыточными резервами, а менеджер резервов банка А уменьшит свой портфель ликвидных активов.

В системе с положительными требованиями к обязательным банковским резервам принципиально ничего не меняется, и центральный банк вынужден будет добавить новые резервы в связи с ростом объема депозитов по причине выданного кредита. В этой системе коммерческие банки добавляют новый параметр (стоимость резервов) в методологию ценообразования процентных ставок по кредитам. Соответственно как альтернативные издержки избыточных резервов, так экстренные издержки дополнительных резервов входят с состав учитываемых переменных при расчете цены на кредит.

Все коммерческие банки обязаны выполнять требования к капиталу. Типично банки имеют избыток капитала сверх внутренних требований и минимальных требований со стороны центрального банка. Каждый новый кредит уменьшает этот избыток по отношению к требованиям, и поэтому требования к капиталу являются жестким ограничением на кредитные операции банков. Банки обязаны иметь достаточный объем капитала до того, как любой новый кредит будет одобрен.

Следовательно, банковское кредитование ограничено объемом избыточного капитала, а не объемом избыточных резервов. В этом смысле уместно говорить о мультипликаторе капитала, а не мультипликаторе денег. Если у банка недостаточно капитала для того, чтобы “убедить” и рынок, и центральный банк в собственной кредитной надежности и привлечь требуемые ресурсы, то тогда происходит массовое изъятие вкладов из такого банка, а сам банк объявляют банкротом. Стоимость требуемых резервов лишь учитывается банками при расчете стоимости кредитов, но не ограничивает саму способность кредитования.

В реальности механизмы функционирования банков, конечно же, сложнее, но описанная выше модель вполне точно передает основные принципы.

 

Вывод

И так все ясно. Ортодоксальная экономическая теория безнадежно запуталась в причинно-следственных связях банковского кредитования.

 

См. также Сказка и правда о мультипликаторе денег, где описаны принципы работы центральных банков.

Фискально-юридическая гимнастика


10 апреля 2011 г.

Очередная серия мыльной оперы под названием “Лимит государственного долга” закончилась. Захватывающая интрига до самой последней минуты держала зрителя под напряжением, но как всегда все закончилось счастливо. Потребовалось всего лишь 38 млрд долларов сокращений бюджетных расходов до конца текущего фискального года (в сентябре), но правительство может продолжить выполнять возложенные на него обязанности. Зрителей призывают не отходить далеко от телеэкранов, т.к. рекламная пауза не затянется надолго, и продолжение эпопеи ожидается с открытием нового телесезона в сентябре. “Санта-Барбара” просто рыдала бы от зависти…

По поводу госдолга США выступили все, у кого есть две руки, клавиатура и доступ к интернету. К сожалению, практически без исключений глубина извергаемых мыслей напоминала собой грязное мелководье. Или даже лужи тающих весной остатков серого снега. Уровень аргументов полностью соответствовал интеллекту. Например, республиканец Paul Ryan, представивший свой план свою версию бюджета под названием “Путь к процветанию”, говорит:

Я спросил Офис Конгресса США по бюджету … Они моделируют экономику в будущем … У них есть компьютерные программы, которые симулируют экономику США.  Компьютерная программа показывает “синий экран” в 2037 году. Потому что она не может представить себе, как экономика США может существовать под таким бременем долга.

I asked the Congressional Budget Office … They model the economy going foward … They have these computer programs that simulate the US economy. The computer program crashes in 2037. Because it cann’t conceive of any way the US economy can continue because of this massive burden of debt.

Ссылки на этот бред нельзя распространять, но данный случай заслуживает исключения. Он является таким примером сюрреализма, что нормальный человек ни за что не поверит, не увидев собственными глазами (начинается с 35-ой секунды). В конце концов, люди имеют право знать своих героев в лицо. Кстати, республиканец Paul Ryan проходит территориальному избирательному округу в Висконсине.

Накануне решающих “дебатов” в Конгрессе США выступил со своим мнением и МВФ. Результат их математических упражнений в экселе - налоги должны быть увеличены, а бюджетные расходы немедленно и навсегда сокращены на 35%. Занимательно, что авторы упражнений бесконечно благодарны известному клоуну Котликоффу, который:

выступил в качестве консультанта, предоставившего уникальное вдохновение и руководство. (We are extremely grateful to Lawrence Kotlikoff who acted as a consultant providing unique inspiration, guidance and supervision)

Кстати, у консультанта Котликоффа есть свой план под названием “План пурпурного здоровья” (Purple Health Plan)! Не лыком шит, однако. В его плане хорошо только одно. А именно то, что г-н Котликофф потратил (СМ надеется, что личные) деньги на регистрацию нового домена в интернете. Все остальное – плохо.

За всеми “дебатами” и особенно в Конгрессе потерялся один простой факт: исполнительная власть (Правительство США) выполняет закон о бюджете, принятый законодательной властью (Конгрессом США). При наличии столь простого факта смысл политического шоу по поводу лимита государственного долга, вновь же придуманного и утверждаемого Конгрессом, выходит за пределы понимания СМ.

Но у СМ тоже есть план. Супер-план из всего двух пунктов! Причем этот план находится в пределах существующих законов большинства стран и поэтому не требует “дебатов” современного поколения умалишенных политиков.

 

План решения бюджетных проблем суверенных стран.

Пункт №1: полностью прекратить выпуск облигаций длиннее, чем 3 месяца.

Текущий прогноз базового сценария развития экономики Офиса Конгресса США по бюджету предвидит агрегированный за период до 2021 года дефицит бюджета в размере 7 трлн долларов, при этом чистые процентные расходы бюджета составят в сумме 5.5 трлн долларов.

Согласно подсчетам Bloomberg средняя процентная ставка по рыночным облигациям правительства США равна 2.28%, их суммарный объем составляет 9.1 трлн долларов, а средняя продолжительность равна 4.98 лет (официальные цифры несущественно отличаются: средняя процентная ставка равна 2.37%, а объем облигаций составляет 9.7 трлн долларов):

image

В данный момент базовая ставка ФРС составляет находится в диапазоне от 0-0.25%, а доходность 3-х месячных облигаций составляет 3.55 базисных пункта (или 0.0355%). Сокращение расходов бюджета в связи с отказом выпускать любые облигации длиннее 3-х месяцев составит приблизительно 200 млрд долларов в год или, грубо, 2 трлн долларов за 10 лет. Кстати, всем этим ФРС уже и занимается почти как два года в рамках программ количественного облегчения, а именно выкупает “дорогие” долгосрочные облигации и заменяет их на “дешевые” однодневные банковские резервы.

Будет ли у частного сектора спрос на все эти облигации? Будет и на то есть, как минимум, две причины.

Причина первая, банальная. Если выбор состоит между нулевым доходом (не покупать облигации) и любым иным положительным доходом (покупать облигации), то для принятия решения никакие мудрые теории не нужны.

Причина вторая, реальная. В своих монетаристских стремлениях ФРС публикует данные о денежном агрегате под названием Money with Zero Maturity (MZM), который измеряет объем денежной массы до востребования, т.е. денег, которые могут быть изъяты в любой момент времени без потерь для владельцев. И хотя он не учитывает банковские резервы (как обязательные, так и избыточные, т.е. приблизительно 1.5 трлн долларов), тем не менее это не мешает ему (зеленая линия) превышать объем рыночного долга правительства США (желтая линия):

image Средняя процентная ставка, выплачиваемая по MZM составляет приблизительно 0.205%.

Итого, частный сектор не только согласится покупать облигации, но он и так уже владеет всем рыночным долгом правительства США плюс еще немного. И все это по средней процентной ставке в 0.205%.

А кто же тогда получает разницу в размере 200 млрд долларов в год? О! Ее получает частный финансовый сектор, который приблизительно с конца 90-х годов полностью приватизировал сеньораж, по праву принадлежащий правительству США.

Пункт №2. Перейти в процентной политике от процентных ставок межбанковского рынка к налоговым ставкам.

Ставки межбанковского рынка определяют стоимость финансовых ресурсов для банков. Процентная политика центрального банка заключается в том, чтобы процентные ставки на межбанковском рынке соответствовали целевой процентной ставке центрального банка. Если ставки межбанковского рынка отклоняются от целевой ставки, то центральный банк вмешивается и путем проведения операций на открытом рынке (т.е. продавая или покупая государственные облигации) добавляет или изымает резервы.

В нормальных экономических условиях банковская система в целом имеет нейтральную позицию по затратам на межбанковские ресурсы. Банк, испытывающий нехватку ресурсов, платит другому банку, одалживая у него избыточные резервы, что на уровне системы обычно равно нулю. Но после бесконечных миллиардов количественного облегчения от имени ФРС банковская система в целом безнадежно испытывает избыток резервов. Единственная причина, по которой процентные ставки межбанковского рынка в США не опускаются до полного нуля, заключается в том, что ФРС платит коммерческим банкам 0.25%. В данный момент это составляет приблизительно 35 млрд долларов в годовом исчислении.

Однако, только воспаленный мозг ортодоксальной экономической теории смог дойти до мысли о том, что государство должно платить частному сектору за возможность пользоваться собственным инструментом регулирования экономики, т.е. за возможность регулировать стоимость кредитных ресурсов для банков. Кстати, фискальная политика с начала времен знает, как можно регулировать стоимость абстрактного товара или услуги для частного сектора. С помощью налогов!

Следовательно, центральный банк может перестать заниматься ерундой на межбанковском рынке. Вместо этого он может предоставлять коммерческим банкам неограниченную ликвидность, но при этом взимать налог в размере базовой процентной ставки, базой расчета которого является сумма кредитных активов банковской системы. Размер базовой процентной налоговой ставки центральный банк может определять также, как он делал до этого.

Итого. На данный момент кредитные активы банковской системы США составляют 9.1 трлн долларов. Исходя из исторически крайне низкой базовой процентной ставки в 0.25%, это соответствует дополнительным доходам ФРС на сумму 20 млрд долларов в год. В масштабе 10 лет это соответствует, как минимум, 200 млрд долларов.

 

Вывод

Детали, конечно, можно оттачивать, но пункт 1 + пункт 2 = 220 млрд долларов в год или, грубо, 2.2 трлн долларов за 10 лет.

Правительство США добровольно отдало все права на сеньораж частному финансовому сектору. Национализация этого права по самым простым расчетам “на салфетке” позволит сократить прогнозируемые на следующие 10 лет дефициты бюджета почти на треть.

В процессе национализации сеньоража государство сможет высвободить в финансовом секторе огромные ресурсы, и задействовать их в более производительных целях. Например, дотируя исследования в фундаментальных науках.

 

Пояснение: понятие сеньоража в тексте используется в более широком смысле, чем стандартное определение.